История одной семьи

или "Человек воистину - самое ненужное Планете существо"

По-хорошему, Страсбурга нужно было кастрировать вместо того, чтобы упорно получать от него потомство - такое же чокнутое, как он.

Страсбурга за глаза называли людоедом. Стоило человеческому существу зазеваться, как Страсбург набрасывался на него. Зубами, копытами, головой - всегда на поражение. Ну, не нравились ему человеки. И все его отпрыски наследовали эту антипатию.

Страсбурга я знала по рассказам. Он умер незадолго до того, как я появилась в конюшне дяди Алика.

В конюшне жили целых три его жеребят - англо-арабы Сабина, Сорбонна и Страсбург-младший.

За годы, что мы растили и тренировали их, к нам на экскурсию приезжали люди, знавшие Страсбурга - выведать секрет, как мы из потомков людоеда сделали лошадей, на которых садились дети. А секрета не было никакого - только терпение и любовь.

🐎 Страсбург-младший

Он клал мне голову на плечо, полузакрывал глаза и жевал мои волосы. «Не давай ему, - увещевали тренеры, - вырастет, хлопот не оберёшься». Я понимала, что они правы, но продолжала баловать жеребёнка - такой он был вкусный. Ходил за мной как собака, осторожно брал губами мои волосы или жевал плечо, пока я мелкими движениями чесала ему голову у основания ушей.

Когда на него впервые поставили седло, а затем впервые взобрался человек, Страсбург лишь подобрал уши, удивлённо посмотрел по сторонам и осторожно пошёл вперёд. Со второго раза он рысил так, будто делал это всю жизнь.

Однажды в весенний тёплый вечер за Страсбургом приехали люди. Оказалось, сын дяди Алика продал его. И не понимал, что за скандал я развожу тут - ну, вырастили, ну воспитали, ну, привязан к тебе, но формально лошадь-то моя, и я никому не обязан отчитываться.

Я рыдала, Страсбург отказывался заходить в грузовую машину, парни, купившие его, отказались подождать, пока мы найдём деньги и выкупим его (им навесили лапшу, что Страсбург - чистокровный араб), уверяли, что у коня будет лучшая в мире жизнь в деревне Ошакан, и я смогу приехать к нему, когда захочу.

Через некоторое время, не предупредив нас и не дав нам шанса выкупить его, они продали Страсбурга неизвестно куда. Я искала его везде, где могла, но безуспешно. И до сих пор даже не знаю, жив ли он.

🐎 Сабина

Когда дядя Алик через какое-то время выставил на продажу всех наших лошадей, мы стали организовывать сборы и покупать их одну за другой. Последней осталась Сабина.

Вам знакомо избитое «Рыжая женщина - вдвойне женщина»? Это про Сабину. Другой такой невозможной обольстительницы жеребецских сердец невозможно было отыскать. Манера этой рыжей бестии выгибать по лебединому шею, слегка поворачивать её и призывно заржать действовала даже на собачьих мальчиков, не говоря уж о лошадиных.

Сабина с удовольствием катала на себе, с безупречным расчётом прыгала через препятствия, но ненавидела иппотерапию и терпеть не могла, когда на ней ездила я. На себе она вообще любила только мальчиков. Это была единственная в моей жизни лошадь, которая скинула меня. Не я сама упала, как бывает в большинстве случаев с наездниками, а она целенаправленно скинула. Делала это Сабина так: резко останавливалась на рыси и почти на 90 градусов «выбрасывала» в сторону бок.

Ещё у Сабины была странная особенность. В поле она шарахалась от всего непривычного, а по деревенским улицам и трассе цокала невозмутимо, как командирская лошадь, и не трогали её ни большегрузы, ни люди, ни собаки.

Деньги на Сабину собирались очень медленно, сын дяди Алика, с которым у нас всегда были паршивые отношения, торопил, я уверяла, что соберётся обязательно, нужно лишь немного подождать.

Дело было летом. Дядя Алик отправил Сабину к тому же Мацо - пастись на воле и каждое утро отвозить Мацо в поле, уверяя, что как только сума соберётся, Сабина сразу вернётся.

Одним летним вечером позвонил Мацо и сообщил, что Сабину увезли. Куда - он не знал, сказал только, что сын дяди Алика продал лошадь молодой паре, и она будет жить в новопостроенном «объекте». Сказать, куда её отвезли, сын дяди Алика наотрез отказался, напомнив, что эта лошадь тоже его собственность.

Сабину я искала по всем деревням, будучи уверена, что её уже нет в живых. Через год случайно наткнулась в сети на фотографии с какого-то благотворительного мероприятия в «объекте» Джамбо. На самой последней фотографии была лошадь - с мужчиной и ребёнком на ней. Это была Сабина.

Я помчалась в Джамбо. Это, правда, была она. Ей даже имя оставили. Рассказали, что души в ней не чают, зимой держат её в Гарни, в хорошей конюшне у хорошего человека, пока не построят свою. И, вообще, приобрели ещё лошадь и хотят расширить это дело.

Однажды зимним вечером мне позвонил Артём, хозяин Джамбо. Я только раздала сено лошадям, сидела, усталая, на тюке, и слушала одну из самых прекрасных музык на свете - звук перемалывания сухой травы лошадиными зубами.

- Хас джан, у тебя нет лошади на продажу?
- Нет, а что? Уже конюшню построили, хотите купить ещё?
- Да нет, просто у меня лошадь погибла, новая нужна. Поп Гарни, идиот, в пьяном виде сбил её на льду.

Было 9 вечера. Я отключилась, естественно, сразу стало грустно. Я стала представлять лошадь, которая шла себе (или стояла? убежала?), а тут в неё врезался внедорожник пьяного урода. Кобыла была? Жеребец? Может, жеребёнок?

Почти в полночь я пошла закрывать конюшню. И тут что-то резко ударило в сердце, ноги подкосились, и я набрала Артёму.

- Что за лошадь?
- Хас джан, не хотел расстраивать тебя...

Столько лет прошло, а у меня в ушах до сих пор стоит мой крик, в котором не было слов. Я до сих пор не могу заставить себя открыть папку фотографий «Сабина». Если бы мы успели, если бы мы выкупили её...

🐎 Сорбонна

Её сестру Сорбонну мы успели. А толку-то?

Про гибель Сабины один мужик сообщил мне вот так, невзначай. «Не хотел расстраивать».

Что стало со священником, что делала лошадь на дороге на льду, сразу ли погибла, можно было ей помочь, я так и не узнала.

Про гибель Сорбонны другой мужик сообщил точно так же. Тоже «не хотел расстраивать». Тоже не оставил ей никаких шансов спастись.

Спасибо вам всем, кто откликнулся на просьбу помочь с адвокатом. У нас есть несколько контактов, со всеми переговорим. Я хочу, чтобы этот человек понёс максимальное наказание. Это не жажда мести, что бы я ни сделала сейчас, Сорбонну уже не вернуть. Это жажда справедливости и шанс на то, что дело дойдёт до суда, станет прецедентом и поможет другим, ещё живым животным...

В папки Сабины и Страсбурга я не залезу и в этот раз. Но покажу вам случайно найденный день съёмок исторического фильма, в котором участвовали наши лошади - Сальма, Фебус, Шло и Сорбонна. Последних двух уже нет в живых.